Не зная молитвы, на небо взираю
И бога читаю на нем письмена
Влюбиться певице, но сердце боится
И взгляды стекают с небес полотна

Я раньше любила свои самолеты:
Прощанья, и встречи, и взлетный озноб
Теперь мои слезы сухи и белесы
И страстью не пахнут следы моих стоп

Мой пот не унюхать полиции нравов
Я сбила со следа, уйдя молодой
Зови субмариной, стальной и невинной
Меня в честь того, что я стала водой

И лишь пустотелая грудь отзовется
Когда меня теркой пощада лизнет
Я так тонкостенна, не надо измены
Я счастлива просто смотреть на восход

И мир, что мне раньше был узок и тесен
Теперь неприютен и пуст как ангар
Я так не на месте на общем насесте
Мне так непонятны слияния пар

Мой атлас безгуб, но целует за палец
Мой чайник беззуб, но кусает взасос
При мне мои вещи молчат и трепещут
Зато за глаза пишут тайный донос:

Что я слишком ласкова к мертвой синице
Что губы грызу, когда слишком бледна
Что лучше бы было певице влюбиться
Но тело гробница, глазницам нет дна

Я чувствую нутром все кончится добром
Я знаю позвоночником все кончится, все кончится!
От печени до копчика, толпы и одиночества
Я чувствую до точки то, что будет и пророчится!

Я стала переводчицей с небесных языков
Небесного высочества, кто смотрит с облаков
Пишу ему симфонию, дивлюсь его иронии
Звучу на саксофоне я и рвусь из-за оков!